России разрешат оставить базы в Сирии, если это будет выгодно. Об этом в интервью газете The Washington Post сообщил глава Минобороны страны переходного периода Мурхаф Абу Касра.
«Если мы получим от этого выгоду для Сирии, то да», — сказал он в ответ на вопрос, при каких условиях Сирия оставит российские базы в Тартусе и Хмеймиме. Издание пишет, что Абу Касра добавил, что Сирия открыта для сохранения баз России, пока это отвечает интересам страны.
Также журналисты спросили Абу Касра, просили ли сирийские власти от России выдачи бывшего президента Башара Асада. О том, что такое требование от новых сирийских властей поступало, сообщало агентство Reuters со ссылкой на источник, знакомый с ходом обсуждений. По словам Абу Касра, вопрос от ответственности Асада был поднят во время первого визита российской делегации после смены власти. «Когда Башар Асад решил отправиться в Россию, он думал, что нам невозможно достичь соглашения» с русскими, сказал Washington Post Абу Касра.
«Возможно, отношения с ними будут восстановлены таким образом, чтобы это в первую очередь отвечало интересам Сирии, а затем их интересам», — добавил глава Минобороны.
Материал дополняется
«Если мы получим от этого выгоду для Сирии, то да», — сказал он в ответ на вопрос, при каких условиях Сирия оставит российские базы в Тартусе и Хмеймиме. Издание пишет, что Абу Касра добавил, что Сирия открыта для сохранения баз России, пока это отвечает интересам страны.
Также журналисты спросили Абу Касра, просили ли сирийские власти от России выдачи бывшего президента Башара Асада. О том, что такое требование от новых сирийских властей поступало, сообщало агентство Reuters со ссылкой на источник, знакомый с ходом обсуждений. По словам Абу Касра, вопрос от ответственности Асада был поднят во время первого визита российской делегации после смены власти. «Когда Башар Асад решил отправиться в Россию, он думал, что нам невозможно достичь соглашения» с русскими, сказал Washington Post Абу Касра.
«Возможно, отношения с ними будут восстановлены таким образом, чтобы это в первую очередь отвечало интересам Сирии, а затем их интересам», — добавил глава Минобороны.
Материал дополняется